Светлана Ходченкова: «Чувствую, за сериал "Годунов" нам "прилетит"»

В сериале «Годунов» Светлана Ходченкова играет супругу царя Бориса и дочь Малюты Скуратова — Марию — женщину честолюбивую и властную, с «сердцем Семирамиды». Женщину, пытавшуюся выжечь свечой глаза инокине Марфе — в миру Мария Нагая — последней из семи жен Ивана Грозного. И в то же время — женщину, которая вырастила прекрасных детей и которой суждено было пережить самый страшный ужас из тех, что только можно представить: приспешники Самозванца задушили ее вместе с сыном Федором веревкой...

В общем, роль интересная и очень непростая. Но о том, как в действительности Светлана Ходченкова чувствует себя в этом образе, может рассказать, конечно, только она сама.

— Светлана, сериал «Годунов», в котором вы сейчас снимаетесь, называют совершенно необыкновенным, невиданным проектом...

— Фильм основан на реальных событиях, с хорошей фактурной основой и с персонажами, о которых все всё читали, все всё «гуглили» и все всё знают. Уже из одного этого становится понятно, что за сериал нам, скорее всего, «прилетит».

— Почему же «прилетит»? От кого?

— От людей, которые невероятно разбираются в истории, в фактах и практически присутствовали на месте гибели Ивана Грозного. Нас будут учить истории, абсолютно точно будут говорить о том, что мы делаем «так» и что — «не так». В то же время, разумеется, очевидно, что таких людей — свидетелей тех событий — уже нет. Что-то можно «допридумать», сделать более захватывающим, более «смотрибельным», и в этом нам прекрасно помогают наши сценаристы и режиссеры. Мы, как актеры, своих персонажей уже довольно глубоко почувствовали, все-таки уже много времени снимаемся... Поэтому мне кажется, что должно получиться интересно.

— Должно быть, немного обидно заранее знать, что, как бы вы ни старались, все равно останутся недовольные?

Так было всегда. Всегда найдутся те, кто лучше знает, «как это было», кто убил и кто виноват. Под каким бы «градусом» мы ни снимали, всегда находятся те, кто знает историю как-нибудь да получше, чем кинематографисты. Ведь существует несколько версий того, что на самом деле случилось с Иваном, старшим сыном Ивана Грозного, но магия картины «Иван Грозный убивает своего сына» настолько сильна, что большинство людей склонны воспринимать ее как непреложную истину. Сложились некие стереотипы, которые очень нелегко опровергнуть. Конечно, люди очень отличаются друг от друга, в том числе и по степени вдумчивости: кому-то хочется разобраться и понять, а кто-то не любит слишком углубляться в детали. И, посмотрев наш фильм, скажет: «Ну, понятно...»

— Но что бы посоветовали вы лично: сначала почитать и попытаться освежить в памяти эту историческую эпоху, подойти к сериалу «подготовленными» или, наоборот, остаться «чистым листом бумаги» и позволить вам обо всем рассказать?

— Я считаю, что все-таки лучше почитать и попытаться сформировать собственное мнение о тех событиях, а затем уже посмотреть кино, чтобы получить тем самым возможность сравнивать... Я, в принципе, всегда — за чтение!

— Насколько явным будет конфликт со стереотипами?

— Будет правильнее, если я буду рассуждать на эту тему применительно прежде всего к своей героине. Я думаю, она будет достаточно похожа на тот образ, который на просторах Интернета сопровождает Марию Скуратову. Соответственно, здесь спорить зрителю, скорее всего, будет не о чем. Разве только, может быть, последуют чисто внешние придирки на тему неполного несоответствия существующим портретам. И кому-то покажется, что я на нее не похожа, что выбрали «не ту актрису».

— По-моему, как раз очень похожи.

— Мы очень старались. Мы серьезно работали над сходством. Малюта Скуратов был рыжеволосым человеком с карими глазами — его играет Виктор Сухоруков, и меня «подгоняли» под этот образ, образ отца...

— Насколько эта эпоха, в которой вы оказались благодаря своей героине, вам органична? Как вы себя в ней чувствуете?

— Абсолютно неорганична! Невероятно тяжело, жарко ходить в этих костюмах, в неудобных головных уборах, от которых все чешется, так много колец на руках, что тоже для меня очень непривычно! Более того, мне приходится сниматься в линзах и парике, и это тот еще опыт! Потому что, как выяснилось, в линзах сложно заплакать, а иногда для сцены это просто необходимый нюанс.

— Важно ли в принципе любить свою героиню или это совсем неважно?

— Героиню обязательно нужно полюбить. Полюбить и понять. И в то же время стать для нее судьей, прокурором... а с другой стороны — постараться найти для нее оправдание. Без этого невозможно, ведь точно так же мы относимся и к себе. Поступая так или иначе, мы ведь поначалу оправдываем себя, думаем, что во всем правы и не можем поступить иначе. Осознание того, что, возможно, это не так или не совсем так, приходит позднее.

— Мария Скуратова мечтала стать царицей — ее мечта сбылась. Она все обрела. И все потеряла. Мне почему-то кажется, что, играя ее роль, как-то особенно остро чувствуешь «главное» и «не главное» — цену мечты и то, без чего, в общем-то, вполне можно прожить.

Прожить, наверное, можно без всего, кроме того, что необходимо для самой жизни. Воздуха и еды, например. От остального вполне можно отказаться при тех или иных обстоятельствах. Зарекаться от чего-то — уж с моей-то профессией — точно бессмысленно. Допустим, только я скажу, что больше никогда и ни при каких условиях не стану сниматься в обнаженном виде, как мне позвонят и предложат это. Со словами: «Это просто потрясающий проект». Я почитаю сценарий — и он мне безумно понравится!

— Были ли у вас такие случаи, когда стоит только заречься, как тут же тебя и твое слово как будто специально проверяют на прочность?

— Был проект, когда я решила, что ни за что не стану сниматься в воде и на большую высоту больше никогда не поднимусь, и... именно это и случилось!

— Почему вода и высота? С чем это связано: со страхом глубины и высоты или с чем-то совершенно другим?

— Как мне объясняли каскадеры во время съемок «Героя», над которым мы сейчас работаем вместе с Кареном Оганесяном, нет как такового страха высоты. Есть страх умереть, разбиться, страх упасть, потому что ты не понимаешь, насколько конструкция надежна и способна ли она тебя держать.

— А ваш самый главный страх — он о чем? Или вы совсем ничего не боитесь?

— Я никогда об этом не задумывалась. Могу только сказать, что мне, как и большинству актеров, свойственна мнительность. Просто я способна очень живо все себе представить. Богатое воображение...

На правах рекламы:

• роботизация заводов . ООО "НПК Специальная металлургия". Мы работаем в сфере автоматизации и роботизации технологических процессов на предприятиях. Предлагаем решения для производственных задач в современных условиях рынка.